«Мама знает все» с Антониной Смертиной

23 января гостьей программы «Мама знает все» на «Авторадио» стала Антонина Смертина, мама двух звёзд российского футбола — Алексея и Евгения Смертиных.

Смертины — одна из самых известных спортивных династий России. А для своей малой родины, Барнаула и всего Алтайского края, это настоящая гордость. Преданные болельщики знают и любят и экс-капитана сборной России Алексея Смертина, и его старшего брата, призёра чемпионатов СССР, мастера спорта Советского Союза Евгения. Ну а про отца, Геннадия Ивановича Смертина, вообще ходят легенды. В большинстве источников пишут, что именно благодаря его труду и упорству из обычных мальчишек получились настоящие звёзды спорта.

Но роль мамы все же неоспорима, ведь так непросто растить чемпиона. Из рассказа Антонины Васильевны Смертиной мы узнали много интересного: как папа морозил сыновей на снегу до сосулек, а она размораживала, как мама готовила конспекты для сына перед госэкзаменом и спала за столом, как у Алексея не поворачивался язык называть своего отца «папа».

Тренер и отец!

Геннадий Смертин уже с 4-5 лет занимался с сыновьями футболом. Другой судьбы у них и быть не могло. В их жизни определяющей была инициатива и воля отца. Футбол занимал все их время, начиная с раннего детства. И даже их мама считала, что они были в какой-то мере лишены детства.

Старший, Евгений, очень рано ушёл в большой спорт, уже когда учился в 8 классе. В один из непростых тренерских встреч было решено, что старший сын переедет в Москву. Мама в обсуждении участия не принимала, но от переживаний было уйти невозможно.

— Да, я готова была. Но пережила это болезненно. Когда мы его проводили в аэропорт, я всю дорогу проплакала, — вспоминает Антонина Смертина. — Я уже поняла, что у меня сын уехал, и надолго. Но когда он приехал в московское «Динамо», его сразу же поставили в основной состав. Сразу.

«Перед госэкзаменом Жени писала шпаргалки до умопомрачения и спала за столом»

Все мы с вами знаем, сколько раз сборная России добивалась реальных успехов в чемпионатах разного уровня. Знаем клубную статистику любимых игроков. Но не знаем, что переживал будущий чемпион, когда он уехал от родителей. Столкнулся с тем, что надо быть самостоятельным, самому готовить себе еду, стирать и так далее.

Вспоминая школьные годы сына Евгения, Антонина отметила:

«Дело в том, что Женя, когда учился, уезжал, и когда приезжал из-за границы, учителя (спасибо им всем, низкий поклон) шли навстречу. Он начал ездить по заграницам, они иногда вызывали его к себе в кабинет, спрашивали, как там дела. Это те времена. Ставили ему тройку и отпускали.

Я даже помню случай, когда он уехал, и у него через 2 дня госэкзамены выпускные. Я знаю, что когда он приедет, ему учить некогда. У нас ставился стол на лоджии, я там сидела штудировала уже готовые вопросы по всем предметам: физика, химия, литература и прочее. Сидела и писала маленькие шпаргалочки. Допустим, химия: мне надо было тему взять, прочитать и что-то основное выписать. Это труд неимоверный. Я сейчас бы не смогла. Дело в том, что я сидела писала до умопомрачения и за этим столом спала. Гена приходил меня кормил, но 2 дня оставалось.

По литературе, конечно, я училась очень хорошо. У меня любимые предметы были русский и литература. Я написала все шпаргалки, он приехал, как мог, сдал. Где шли навстречу, где сдал, где подсмотрел. Но очень интересный факт: я написала сочинение «Народ в “Поднятой целине”», и это сочинение попалось на экзаменах. Он его списал на 4, и когда поступал в институт, как ни странно, но это сочинение там тоже было. В те времена по всей стране одни и те же вопросы были, темы, поэтому и вот эти шпаргалки потом долго ходили, потому что они были актуальны.»

Евгений Смертин: «Бывало втихаря отыгрывался на брате, пока родители не видят»

Евгений Смертин, старший брат в семье, также вспомнил о своём детстве. Обычно же старшим достаётся побольше: и оплеухи, и пинки… Младших всё-таки жалеют. Евгений поделился, что отчасти ощущал на себе эту участь. Но бывало, что втихаря он отыгрывался на младшем, когда родители не видели. Приходилось скрытно и маме утешать его детские слёзы, чтобы папа не видел, потому что он не приветствовал сюсюканье с сыновьями…

Вот что он сам говорит о своей маме: «Она добрая, чуткая, пытается понимать. Она как партизан: если ей скажешь что-то не говорить, она не скажет.»

И конечно же он не согласился, что нет заслуги мамы в их с Алексеем футбольной карьере, как утверждает сама Антонина Смертина:

«Я думаю, что это, конечно, очень большое лукавство. Ну как её может не быть, если мы жили одной семьёй? Если отогревала и лечила нас она же, не папа? Папа морозил нас на снегу до сосулек из носа… А мама размораживала, кормила. Как вы считаете, есть или нет? Увозила в деревню, прятала от отца тоже она.»

Старший брат привозил Алексею иностранные вещи, которые потом воровали в школе

Когда Женя со сборной страны стал выезжать за рубеж, для женщины из глубинки это был невероятный сценарий.

«Я так одевалась! Ко мне сбегались все: с расчётного, с планового… «Ой, опять она в новой кофте. Откуда?» Ладно меня — он же одевал и Алёшу. Это было что-то. Он привозил ему такие вещи! В те времена… Джинсы, троечки. Помню, он привёз ему рюкзак, который на второй день украли тут же вместе с тетрадками».

Алексей в детстве называл отца Геныч. Не поворачивался язык назвать папой

В полной мере Антонина Смертина познала, что такое Запад, с младшим сыном Алексеем, который умудрился поиграть в чемпионатах трёх различных стран мира. Сейчас Алексей в родной России, также смог принят участие в программе.

В своей книге он вспоминает, в том числе, про школу, и как мама делала уроки за сыновей, читала на ночь «Мастера и Маргариту». И считает, что благодаря маме проникся определенным сюжетным линиям в литературных произведениях, что позволило ему, как только появлялось время, перечитывать произведения полюбившихся авторов.

А еще не приходилось скрывать от мамы двойки и тройки, потому что мама была полностью погружена в вопрос и в каких-то моментах, наоборот, спасала и выручала.

«Меня не ругали никогда. Единственное, за что меня ругали, и то, это был папа только — за плохую игру. Это происходило так: «Тонечка, Лёша-то сегодня хорошо сыграл?» — «Четвёрку получил». Или: «Гена, ну как там Алёша-то сегодня?» — «Козёл бездарный. Двойка, вообще не инициативный». Я ему говорю: «Открывайся, ищи мяч!» А он открываться не умеет». Так вот, мы по дому ничего не делали.» — вспоминает Алексей Смертин.

«Был определённый дисбаланс в наших отношениях, ибо отец для меня прежде всего являлся тренером. То есть, не было прослойки. Допустим, папа мой дошлифовывал Сашу Ерохина. Тот занимался в «Динамо», папа после тренировок с ним ездил. Но между моим папой и Сашей Ерохиным был его отец. Вы понимаете, да? Прослойка. Как и, впрочем, с другими. Но у нас не было этой прослойки. То есть, он был в одном лице. И я даже в детстве называл его, как вся его округа, Геныч. У меня как-то даже язык не поворачивался его назвать папой. Потому что было определённое недовольство. Если не обида (хотя и она присутствовала), то недовольство на протяжении нескольких лет было, потому что так с сыном взаимодействовать, так его сильно заставлять… Не было вообще никаких причин не пойти на футбольное поле.»

«Я подумал: ничего себе, я не хочу таких отношений между сыном и отцом. В ущерб, возможно, какому-то образованию, в данном случае спортивному. Я хотел так сделать, чтобы он с самого детства ко мне по-другому относился. Понимаете, это как раз издержки того сурового воспитания, которое проповедовал наш отец. Я потом, естественно, понимал и был чрезмерно ему благодарен…»

«Футбол я смотрела дома по телевизору, но когда играли мои сыновья — не смотрела»

Антонина вспомнила, каково это отпускать родного сына в чужую страну? Особенно в первый раз, во Францию.

«Я как раз была в Москве и Женя с Алёшей попросили меня покататься по Москве днём (хотя они меня и по ночной Москве водили). Они заранее договорились, остановили машину где-то там, и меня заранее предупредили: «Так, спокойно, мы сейчас тебе новость скажем. Хорошую новость. А ты отнесись к этому нормально, как мама футболиста. Не переживай, но Алёша уезжает во Францию играть». Если честно, конечно, это было неожиданно и даже страшно. Правильно, что они меня подготовили заранее. А когда он уже начал играть, часто звонил, чувствовалось, что он там уже прижился, стал играть, как профессионал, его стали хвалить, и становилось всё спокойнее и спокойнее. Но, конечно, переживала сильно. Футбол я смотрела дома по телевизору, но когда играли мои сыновья — не смотрела. Обычно это было поздно, я ложилась спать. Гена меня закрывал, а утром, когда я просыпалась, заходил и в первую очередь сообщал, какой счёт и тут же говорил: «Всё, всё,  всё. Здоров, не травмирован. Успокойся, всё нормально». Это было у нас как традиция. А на стадионе я всегда сидела с ним вместе, но смотрела вниз. Для меня было невыносимо смотреть.»

Родители так сильно переживали за Алексея, что ходили к экстрасенсам

Они болеют по-особенному. Их душа рвётся не столько от переживаний за национальную сборную, сколько от того, как сыграет их родной и любимый ребёнок. И пусть ребёнку уже 20, 25, 27 лет и он сильный мужчина — неважно. Мамы всё равно боятся — а вдруг травма, а вдруг ему будет больно? Антонина Васильевна, тая тревогу, даже обращалась к экстрасенсам.

«Мы с Геной ходили. Мы всем отделом ходили, и с ним. Он первый зашёл, она его выгнала, сказала, что ему здесь нечего делать. Потому что «ты, как человек, если честно, посильнее меня». А мне досталось, меня она сильно отругала, сказала, что я очень сильно за них, как за спортсменов, переживаю; что связь матери и ребёнка — это страшная сила, и так, как я веду себя — так себя вести нельзя. Она говорит: «Сейчас твой младший сын на костылях (а он действительно был травмирован). Ничего, через 3-4 дня поправится, снова побежит, а ты наносишь травму не только себе, но и ему. Они у тебя спортсмены, травмы неизбежны. Но они поправятся, будут дальше играть. А ты нанесёшь вред не только себе, но и им».

Геннадий Иванович Смертин в семейной жизни был совершенно другой, вспоминает о своем супруге Антонина:

«Нет, он меня успокаивал. В семейной жизни он был совершенно другой. На поле — да… Казалось бы, и в жизни должен быть таким. Ничего подобного. Если честно признаться, мы 48 лет прожили, и он меня никогда не называл Тоней, он всю жизнь называл меня Тонюшка. Всю жизнь. Я не помню случая, чтобы он назвал меня Тоня. Любовь к детям у него была своеобразная, несмотря на это. Открываются двери, и за тамбуром на площадке лежит ребёнок, весь в снегу, весь в сосульках. Мы его за руки, за ноги заносим домой, и сразу в ванну. Отмокает, мама всё это вешает сушиться, Гена берёт на плечи и несёт в кровать. Мама готовит чай, мы его отпаиваем, откармливаем. И это было постоянно.»

Маме футболиста нужно… терпение

По традиции в конце программы все участницы программы отвечают на вопрос: какие качества необходимы мамам футболистов?

«Наверное, терпения. По себе могу сказать — не надо очень сильно расстраиваться, потому что это ни к чему хорошему не приведёт. Это, во-первых, во вред своему здоровью. Отпускать надо немножко. И любить. Думать только о хорошем — и всё будет хорошо.»

Героиней следующего выпуска станет – Луиза Жемалетдинова, мама Рифата Жемалетдинова, полузащитника московского клуба «Локомотив», чемпиона Европы в возрастной категории до 17 лет.

Программа подготовлена при поддержке Российского футбольного союза и Газпромбанка. Шоу «Мама знает всё» звучит в эфире «Авторадио» каждую субботу в 12:00. Ведут программу звезда радиошоу «Мурзилки Live» Татьяна Гордеева и блогер Катрина Гайсина. Оцените статью